 Из воспоминаний А.М.Василевского, Маршала Советского Союза, начальника Генштаба и члена Ставки Верховного Главнокомандования:
«...По моему глубокому убеждению, И. В.
Сталин, особенно со второй половины Великой Отечественной войны,
являлся самой сильной и колоритной фигурой стратегического
командования. Он успешно осуществлял руководство фронтами, всеми
военными усилиями страны на основе линии партии и был способен
оказывать значительное влияние на руководящих политических и военных
деятелей союзных стран по войне. Работать с ним было интересно и вместе
с тем неимоверно трудно, особенно в первый период войны. Он остался в
моей памяти суровым, волевым военным руководителем, вместе с тем не
лишенным и личного обаяния.
И. В. Сталин обладал не только огромным
природным умом, но и удивительно большими познаниями. Его способность
аналитически мыслить приходилось наблюдать во время заседаний Политбюро
ЦК партии, Государственного Комитета Обороны и при постоянной работе в
Ставке. Он неторопливо, чуть сутулясь, прохаживается, внимательно
слушает выступающих, иногда задает вопросы, подает реплики. А когда
кончится обсуждение, четко сформулирует выводы, подведет итог. Его
заключения являлись немногословными, но глубокими по содержанию и, как
правило, ложились в основу постановлений ЦК партии или ГКО, а также
директив или приказов Верховного Главнокомандующего.
После Сталинградской и особенно Курской
битв он поднялся до вершин стратегического руководства. Теперь Сталин
мыслит категориями современной войны, хорошо разбирается во всех
вопросах подготовки и проведения операций. Он уже
требует, чтобы военные действия велись творчески, с полным учетом
военной науки, чтобы они были и решительными и маневренными,
предполагали расчленение и окружение противника. В его военном мышлении
заметно проявляется склонность к массированию сил и средств,
разнообразному применению всех возможных вариантов начала операций и ее
ведения. И. В. Сталин стал хорошо разбираться не только в военной
стратегии, что давалось ему легко, ибо он превосходно владел искусством
политической стратегии, но и в оперативном искусстве.
Думаю, Сталин в период стратегического
наступления Советских Вооруженных Сил проявил все основные качества
советского полководца. Он умело руководил действиями фронтов, и все
советское военное искусство за годы войны показало силу, творческий
характер, было значительно выше, чем военное искусство хваленой на
Западе немецко-фашистской военной школы.
Большое влияние Сталин оказал па
создание делового стиля работы Ставки. Если рассматривать этот стиль,
начиная с осени 1942 года, то его характеризовали: опора на
коллективный опыт при разработке оперативно-стратегических планов,
высокая требовательность, оперативность, постоянная связь с войсками,
точное знание обстановки на фронтах.
Составной частью стиля работы И.В.
Сталина как Верховного Главнокомандующего являлась его высокая
требовательность. Причем она была не только суровой, что, собственно,
оправданно, особенно в условиях войны. Он никогда не прощал нечеткость
в работе, неумение довести дело до конца, пусть даже это допустит и
очень нужный и не имевший до того ни одного замечания товарищ.
Сталин как Верховный Главнокомандующий
в большинстве случаев требовал справедливо, хотя и жестко. Его
директивы и приказы указывали командующим фронтов на ошибки и
недостатки, учили умелому руководству всевозможными военными
действиями. Получали иногда соответствующие указания и мы,
представители Ставки. В книге мною приведено немало тому примеров.
Приходилось разное слышать по поводу
личного знакомства Сталина с жизнью фронтов. Он действительно, как я
уже отмечал, выезжал па Западный и Калининский фронты в августе 1943
года. Поездка на автомашинах протекала два дня и, безусловно, оказывала
влияние на моральный дух войск.
На мой взгляд, для Сталина,
возглавлявшего руководство партией, страной в целом, не было острой
необходимости в таких выездах. Наиболее выгодным и для фронта, и для
страны являлось его пребывание в ЦК партии и Ставке, куда сходились все
нити телефонной и телеграфной связи и потоком шла разнообразная
информация. Верховному Главнокомандующему регулярно докладывали
командующие фронтами об обстановке на фронтах и всех существенных
изменениях в ней. На фронтах, кроме того, находились представители
Генерального штаба и главных управлений Наркомата обороны. Большая
информация шла Ставке также от политорганов фронтов через Главное
политическое управление Красной Армии. Так что у Верховного
Главнокомандующего имелась обширная информация на каждый день, а иногда
и на каждый час о ходе военных действий, нуждах и трудностях
командования фронтов, и он мог, находясь в Москве, оперативно и
правильно принимать решения.
У Сталина была удивительно сильная
память. Я не встречал людей, которые бы так много помнили, как он.
Сталин знал не только всех командующих фронтами и армиями, а их было
свыше ста, но и некоторых командиров корпусов и дивизий, а также
руководящих работников Наркомата обороны, не говоря уже о руководящем
составе центрального и областного партийного и государственного
аппарата. В течение всей войны И.В. Сталин постоянно помнил состав
стратегических резервов и мог в любое время назвать то или иное
формирование.
Сошлюсь на один небольшой случай, который обескуражил меня, но который в какой-то мере подтверждает сказанное.
В один из ноябрьских вечеров 1941 года
в период жесточайших оборонительных боев за Москву Сталин при моем
личном докладе ему о положении на фронте, установив, что я в результате
напряженнейшей работы чрезмерно переутомился, вызвал в кабинет своего
секретаря А.Н. Поскребышева и попросил его немедленно выяснить в
санатории Архангельское, можно ли там обеспечить хороший отдых в эту
ночь Василевскому. Быстро был получен ответ, что санаторий готов меня
принять. Сталин приказал мне немедленно по возвращении к себе
отправиться в санаторий и до утра как следует поспать... В Генштабе
меня уже ожидал начальник Главного военно-санитарного управления
Наркомата обороны Ефим Иванович Смирнов. Выполняя указания Сталина, мы
отправились в Архангельское. К нашему приезду был готов ужин, но не
успел я сесть за стол, как Сталин позвал меня к телефону. Он попросил
меня напомнить, где находится Иваново-Вознесенская ополченческая
дивизия. «Я что-то забыл», — добавил он.
Я не жаловался в те времена на свою
память, но замешкался – дивизия передислоцировалась, и я не смог сразу
назвать точно место ее нахождения на данный момент. Сталин немного
подождал, а потом говорит:
«Ладно, не надо, я вспомнил», – и
повесил трубку. Такая память давала Сталину преимущество как Верховному
Главнокомандующему. Он не нуждался в постоянных справках, хорошо знал
обстановку на фронтах, положительные стороны и недостатки
военачальников, возможности промышленности удовлетворять запросы
фронтов, наличие в распоряжении Ставки запасов вооружения, артиллерии,
танков, самолетов, боеприпасов, горючего, так необходимых войскам, и
сам распределял их по фронтам.
Сталину были присущи большие
организаторские способности. Он сам много работал, но и умел заставить
работать в полную меру сил других, выжать из них все, что они могли
дать.
По моим наблюдениям, у Сталина мало
оставалось времени для отдыха и культурных развлечений, если не считать
эпизодических посещений им театра и просмотра кино. Сталин вел жизнь
человека, целиком занятого государственными делами.
Сталин прочно вошел в военную историю.
Его несомненная заслуга в том, что под его непосредственным
руководством как Верховного Главнокомандующего Советские Вооруженные
Силы выстояли в оборонительных кампаниях и блестяще провели все
наступательные операции. Но он,
насколько я мог его наблюдать, никогда не говорил о своих заслугах. Во
всяком случае, мне этого не приходилось слышать. Звание героя
Советского Союза и звание Генералиссимуса ему было присвоено по
письменному представлению в Политбюро ЦК партии командующих фронтами. И
наград у него имелось меньше, чем у командующих фронтами и армиями. О
просчетах же, допущенных в годы войны, он сказал народу честно и прямо
в своем выступлении на приеме в Кремле в честь командующих войсками
Красной Армии 24 мая 1945 года...»
|
